![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Гоголь и его свита
Mar. 22nd, 2014 08:40 pm.
Как короля играет свита, так и в книгах настоящего художника человек играем не самим собой, а вещами вокруг него, всем окружением его предметов. Причем, в эту свиту входят все доверенные и приближенные самого "внутреннего" человека: его жесты, интонации, мимика, слова, игра глаз, всхлипы, хрипы. И даже самое отсутствие вещей. Собственно, больше никакого "человека" ни вокруг него, ни в нем самом, кроме вещей и их отсутствия, нет: его свита. Он и есть эти вещи и жесты и вакуум вокруг них. ( Read more... )
Как короля играет свита, так и в книгах настоящего художника человек играем не самим собой, а вещами вокруг него, всем окружением его предметов. Причем, в эту свиту входят все доверенные и приближенные самого "внутреннего" человека: его жесты, интонации, мимика, слова, игра глаз, всхлипы, хрипы. И даже самое отсутствие вещей. Собственно, больше никакого "человека" ни вокруг него, ни в нем самом, кроме вещей и их отсутствия, нет: его свита. Он и есть эти вещи и жесты и вакуум вокруг них. ( Read more... )
Тонкость Ноздрева
Mar. 21st, 2014 08:18 pm.
Ноздрев (о Собакевиче): "Не едь к нему! Он черт знает где живет. Я тоже … здесь живу".
Вот мастер. Видно, что даже такому хвастуну и вралю как Ноздрев и то иногда соврать зазорно. Щадит совесть Чичикова. И автор явно в растерянности здесь перед своим персонажем. В смущении своего таланта. ( Read more... )
Ноздрев (о Собакевиче): "Не едь к нему! Он черт знает где живет. Я тоже … здесь живу".
Вот мастер. Видно, что даже такому хвастуну и вралю как Ноздрев и то иногда соврать зазорно. Щадит совесть Чичикова. И автор явно в растерянности здесь перед своим персонажем. В смущении своего таланта. ( Read more... )
Двуязычие Гоголя
Mar. 15th, 2014 03:45 pm.
Гоголь несомненно русский писатель, потому что писал на русском. "Но украинский гений", резонно возражают на Украине.
Согласен. Хотя совершенно невозможно национально охватить понятие "гения". Он принадлежит человечеству.
И все-таки Гоголь существует в двух измерениях этого особого русского — гоголевского — языка и украинского видения и темперамента. Без него температура русской речи была бы неполной. ( Read more... )
Гоголь несомненно русский писатель, потому что писал на русском. "Но украинский гений", резонно возражают на Украине.
Согласен. Хотя совершенно невозможно национально охватить понятие "гения". Он принадлежит человечеству.
И все-таки Гоголь существует в двух измерениях этого особого русского — гоголевского — языка и украинского видения и темперамента. Без него температура русской речи была бы неполной. ( Read more... )
Реестр Собакевича
Dec. 28th, 2013 01:28 pm.
"А! вот он, Степан Пробка, вот тот богатырь, что в гвардию годился бы! Чай, все губернии исходил с топором за поясом и сапогами на плечах, съедал на грош хлеба да на два сушеной рыбы, а в мошне, чай, притаскивал всякой раз домой целковиков по сту, а может, и государственную зашивал в холстяные штаны или затыкал в сапог, -- где тебя прибрало? Взмостился ли ты для большого прибытку под церковный купол, а может быть, и на крест потащился и, поскользнувшись оттуда с перекладины, шлепнулся оземь, и только какой-нибудь стоявший возле тебя дядя Михей, почесав рукою в затылке, примолвил: "Эх, Ваня, угораздило тебя!"
Гайто Газданов комментирует: "Это написано с таким гениальным литературным искусством, что нужно сделать усилие внимания — и только тогда замечаешь, что, стоя рядом с разбившимся насмерть Степаном Пробкой, дядя Михей говорит: "Эх, Ваня", — вместо того, чтобы сказать: "Эх, Степан!"
Удивительно, как даже такой серьезный писатель как Газданов не замечает здесь нескольких уровней повествования. ( Read more... )
"А! вот он, Степан Пробка, вот тот богатырь, что в гвардию годился бы! Чай, все губернии исходил с топором за поясом и сапогами на плечах, съедал на грош хлеба да на два сушеной рыбы, а в мошне, чай, притаскивал всякой раз домой целковиков по сту, а может, и государственную зашивал в холстяные штаны или затыкал в сапог, -- где тебя прибрало? Взмостился ли ты для большого прибытку под церковный купол, а может быть, и на крест потащился и, поскользнувшись оттуда с перекладины, шлепнулся оземь, и только какой-нибудь стоявший возле тебя дядя Михей, почесав рукою в затылке, примолвил: "Эх, Ваня, угораздило тебя!"
Гайто Газданов комментирует: "Это написано с таким гениальным литературным искусством, что нужно сделать усилие внимания — и только тогда замечаешь, что, стоя рядом с разбившимся насмерть Степаном Пробкой, дядя Михей говорит: "Эх, Ваня", — вместо того, чтобы сказать: "Эх, Степан!"
Удивительно, как даже такой серьезный писатель как Газданов не замечает здесь нескольких уровней повествования. ( Read more... )
Из которых вечность шьют
Dec. 16th, 2013 12:45 pm.
Слышал готическую фразу: "Гоголь из ничего создал Акакия Акакиевича, у которого украли шинель, из которой вышли затем батальоны русских писателей".
( Read more... )
Слышал готическую фразу: "Гоголь из ничего создал Акакия Акакиевича, у которого украли шинель, из которой вышли затем батальоны русских писателей".
( Read more... )
Пролетая над гнездом
Nov. 10th, 2013 02:39 pm.
Чехов, Набоков (Платонов, несмотря на все имитации первородства), таланты культурные, обузданные; Гоголь же дикий, дикорастущий, рвущийся из-под спуда цивилизации и культуры. ( Read more... )
Чехов, Набоков (Платонов, несмотря на все имитации первородства), таланты культурные, обузданные; Гоголь же дикий, дикорастущий, рвущийся из-под спуда цивилизации и культуры. ( Read more... )
Интонация дыхания
Sep. 1st, 2013 06:35 pm.
В различных письменных и речевых клише, штампах и стереотипах я различаю прежде всего их интонационную подоснову — глобальную фонему личности: матрицу индивидуального дыхания, редко бывающего неподражаемым. Нас окружает пошлость потому что нас окружает заурядное дыхание. Хваленое богатство природы может быть сведено всего лишь к нескольким космическим ритмам. Вибрации таланта укоренены в дыхании, сопряжены с ним. Ритм крови, совести, дара — это и есть ритм Космоса. Дыхание его выраженная субстанция. ( Read more... )
В различных письменных и речевых клише, штампах и стереотипах я различаю прежде всего их интонационную подоснову — глобальную фонему личности: матрицу индивидуального дыхания, редко бывающего неподражаемым. Нас окружает пошлость потому что нас окружает заурядное дыхание. Хваленое богатство природы может быть сведено всего лишь к нескольким космическим ритмам. Вибрации таланта укоренены в дыхании, сопряжены с ним. Ритм крови, совести, дара — это и есть ритм Космоса. Дыхание его выраженная субстанция. ( Read more... )
Красивая смерть
Dec. 21st, 2012 06:14 pm.
Адамович о Батае: "Он умер в недоумении" Хорошая эпитафия. Каждый мог бы примерить этот звенящий серебряный венок на себя.
У Адамовича на самом деле: "Батай умер в недоумении, ничего не найдя и ни на чем не успокоившись". Как они все не умели вовремя поставить точку, эти литературные "белоэмигранты", обязательно все выболтают до бессмыслицы, до анемичного многоточия, словно заговаривали свою косноязычную тоску родным языком.
Вообще, метафизически полноценной, самоценной тоской по родине отличался из русских писателей, кажется, только Набоков. Может, еще Ходасевич. Бердяев, Лосский, Шестов, Франк и др. спокойно переселились заграницу вместе со своими абстракциями, как и подобает философам. Мережковские и в Париже метались между двух революций. Бунин даже в "Темных аллеях" продолжал пахать свою лиловую пашню. Ремизов пестовал родную речь как чужбину. И только Набоков перелил свою ярость и грусть в бесценный русский язык, которым Россия еще когда-нибудь заговорит. Такая тоска языка не может остаться неутоленной. Ибо ностальгия Набокова это именно ностальгия несбыточного языка, выше которого только молчание. ( Read more... )
Адамович о Батае: "Он умер в недоумении" Хорошая эпитафия. Каждый мог бы примерить этот звенящий серебряный венок на себя.
У Адамовича на самом деле: "Батай умер в недоумении, ничего не найдя и ни на чем не успокоившись". Как они все не умели вовремя поставить точку, эти литературные "белоэмигранты", обязательно все выболтают до бессмыслицы, до анемичного многоточия, словно заговаривали свою косноязычную тоску родным языком.
Вообще, метафизически полноценной, самоценной тоской по родине отличался из русских писателей, кажется, только Набоков. Может, еще Ходасевич. Бердяев, Лосский, Шестов, Франк и др. спокойно переселились заграницу вместе со своими абстракциями, как и подобает философам. Мережковские и в Париже метались между двух революций. Бунин даже в "Темных аллеях" продолжал пахать свою лиловую пашню. Ремизов пестовал родную речь как чужбину. И только Набоков перелил свою ярость и грусть в бесценный русский язык, которым Россия еще когда-нибудь заговорит. Такая тоска языка не может остаться неутоленной. Ибо ностальгия Набокова это именно ностальгия несбыточного языка, выше которого только молчание. ( Read more... )
Tags:
Вооружен и очень опасен
Nov. 29th, 2012 07:38 am.
"На премьере фильма о Бэтмене 24-летний мужчина открыл стрельбу прямо в зале, убив 12 и ранив 59 человек".
Уже устаревшая новость. Между тем, стрелявший, в присутствии полицейских, уже перезарядил скорострел и выбрал новую жертву.
"Ах, ах", "Ох, ох", "Кто он?" "Откуда?" "Почему?"
Совершенно понятно, что убийца не пришел с улицы, а шагнул в зал прямо с экрана, в луче кинопроектора. Освободившись от двухмерности и режиссерского плоскостопия. Скоро и на самом деле это будут показывать как новое завоевание кинематогрофа, но это будет новым ухищрением зла и его последним приближением к реальности. Только слепой теперь не видит, как идеальное прямо на глазах превращается в реальное и завоевывает мир. Мы уже давно ведем эту кровопролитную войну не с фантомами живых убийц и террористов, а с реальностью вымышленного. Вооруженные до зубов поразделения засели по подвалам, чердакам, президентским бункерам, киносценариям и закоулкам нашего сознания. Религиозный и политический фанатизм, оплодотворенный худосочным воображением ремесленника — это и есть ад, преисподняя непосредственного посредственного. Посредственность всегда предсказуемо кровожадна и неотменимо технологична.
Хотя прямое превращение воображения художника в кинокартину (книгу, акварель, мысль, музыку) всем в общем "понятно" и многими одобряется, именно оно ответственно за развязывание ментальных войн между живым и вымышленным. Но освобождение художественных форм происходит в двух направлениях, и сегодня очевидно, что "реальность" уже необратимо побеждена "вымыслом". Представляю, какие схватки происходят между ними — персонажами и образами, еще только зачинаемыми в воображении, или уже воплощенными в искусстве, — и теми, кто рвется наружу — из чрева зрелого виртуального — в нашу перенаселенную "реальность". Настоящие живые между ними все реже, и их они тем более не пощадят. Обитатели международного политического Олимпа это, как правило, простейшие нечеловеческие субстанции, многократно прошедшие холодную штамповку перверсивного художественного воображения, то возвращаемые в породившее их сознание, то снова исторгаемые из него и баллотирующиеся в президенты.
Интернет — промежуточная реальность, пограничная территория, на которой идет схватка освобождающихся и освобожденных ментальных форм, порабощающих все живое. В конце он будет свернут как пространство без времени. Гоголь, сжигающий Второй том "Мертвых душ", одолеваемый демонами собственного сознания, первый понял это, ибо сжигал на самом деле не "неудачную книгу", а самую возможность этого перехода из виртуального в реальное. Он знал, что заживо съеден ими и хотел спасти еще живых. Потрясающий образ совершенно здорового, еще молодого человека, отвернувшегося к стенке и отказывающегося принимать пищу наотрез. Он знал, что ни кусочка этой пищи ему не достанется, и все будет отобрано теми, кто произведен его фантазмами. Он сам уже стал собственным фантазмом и не сомневался в этом.
Боюсь высказать последнее предположение, ( Read more... )
"На премьере фильма о Бэтмене 24-летний мужчина открыл стрельбу прямо в зале, убив 12 и ранив 59 человек".
Уже устаревшая новость. Между тем, стрелявший, в присутствии полицейских, уже перезарядил скорострел и выбрал новую жертву.
"Ах, ах", "Ох, ох", "Кто он?" "Откуда?" "Почему?"
Совершенно понятно, что убийца не пришел с улицы, а шагнул в зал прямо с экрана, в луче кинопроектора. Освободившись от двухмерности и режиссерского плоскостопия. Скоро и на самом деле это будут показывать как новое завоевание кинематогрофа, но это будет новым ухищрением зла и его последним приближением к реальности. Только слепой теперь не видит, как идеальное прямо на глазах превращается в реальное и завоевывает мир. Мы уже давно ведем эту кровопролитную войну не с фантомами живых убийц и террористов, а с реальностью вымышленного. Вооруженные до зубов поразделения засели по подвалам, чердакам, президентским бункерам, киносценариям и закоулкам нашего сознания. Религиозный и политический фанатизм, оплодотворенный худосочным воображением ремесленника — это и есть ад, преисподняя непосредственного посредственного. Посредственность всегда предсказуемо кровожадна и неотменимо технологична.
Хотя прямое превращение воображения художника в кинокартину (книгу, акварель, мысль, музыку) всем в общем "понятно" и многими одобряется, именно оно ответственно за развязывание ментальных войн между живым и вымышленным. Но освобождение художественных форм происходит в двух направлениях, и сегодня очевидно, что "реальность" уже необратимо побеждена "вымыслом". Представляю, какие схватки происходят между ними — персонажами и образами, еще только зачинаемыми в воображении, или уже воплощенными в искусстве, — и теми, кто рвется наружу — из чрева зрелого виртуального — в нашу перенаселенную "реальность". Настоящие живые между ними все реже, и их они тем более не пощадят. Обитатели международного политического Олимпа это, как правило, простейшие нечеловеческие субстанции, многократно прошедшие холодную штамповку перверсивного художественного воображения, то возвращаемые в породившее их сознание, то снова исторгаемые из него и баллотирующиеся в президенты.
Интернет — промежуточная реальность, пограничная территория, на которой идет схватка освобождающихся и освобожденных ментальных форм, порабощающих все живое. В конце он будет свернут как пространство без времени. Гоголь, сжигающий Второй том "Мертвых душ", одолеваемый демонами собственного сознания, первый понял это, ибо сжигал на самом деле не "неудачную книгу", а самую возможность этого перехода из виртуального в реальное. Он знал, что заживо съеден ими и хотел спасти еще живых. Потрясающий образ совершенно здорового, еще молодого человека, отвернувшегося к стенке и отказывающегося принимать пищу наотрез. Он знал, что ни кусочка этой пищи ему не достанется, и все будет отобрано теми, кто произведен его фантазмами. Он сам уже стал собственным фантазмом и не сомневался в этом.
Боюсь высказать последнее предположение, ( Read more... )
Tags:
Переселение душ
Oct. 11th, 2011 06:47 am.
"Таким образом рассуждали и говорили в городе, и многие, побуждаемые участием, сообщили даже Чичикову лично некоторые из сих советов, предлагали даже конвой для безопасного препровожденья крестьян до места жительства. ( Read more... )
"Таким образом рассуждали и говорили в городе, и многие, побуждаемые участием, сообщили даже Чичикову лично некоторые из сих советов, предлагали даже конвой для безопасного препровожденья крестьян до места жительства. ( Read more... )
Русофобия Св. Писания
Oct. 9th, 2011 01:56 pm.
"В глазах верблюда — величавая скорбь Иова и Иеремии. В глазах лошади — мелкая грусть русской литературы". Б. Лунин (Шихман)
Смачно, но мимо кассы. Надо бы развить тему, чтобы никому не было обидно. "В глазах Бабеля воровская удаль одесского кичмана, в глазах Лермонтова доблесть Бородино". ( Read more... )
"В глазах верблюда — величавая скорбь Иова и Иеремии. В глазах лошади — мелкая грусть русской литературы". Б. Лунин (Шихман)
Смачно, но мимо кассы. Надо бы развить тему, чтобы никому не было обидно. "В глазах Бабеля воровская удаль одесского кичмана, в глазах Лермонтова доблесть Бородино". ( Read more... )
Предел слова как предел молчания
Aug. 26th, 2011 10:40 am.
У литератора, вообще у всякого пишущего, думающего, говорящего, неизбежно наступает внутренний предел говорения, за которым, он знает, уже ничего для него нет. И этот предел наступает довольно рано. Затем говорящий просто обманывает других, не себя, и имитирует молчание словами. То есть живет без языка как осознанной возможности самовыражения. ( Read more... )
У литератора, вообще у всякого пишущего, думающего, говорящего, неизбежно наступает внутренний предел говорения, за которым, он знает, уже ничего для него нет. И этот предел наступает довольно рано. Затем говорящий просто обманывает других, не себя, и имитирует молчание словами. То есть живет без языка как осознанной возможности самовыражения. ( Read more... )
Tags:
Двое у зеркала
Jul. 12th, 2011 08:36 am.
Один (Ницше) говорит, что человек смотрит в бездну и бездна смотрится в него, другой (Гоголь), что человек «заживо смотрит в вечность». ( Read more... )
Один (Ницше) говорит, что человек смотрит в бездну и бездна смотрится в него, другой (Гоголь), что человек «заживо смотрит в вечность». ( Read more... )
.
Бывают слова столь страстные, точные, терпкие, что очевидно питают собою все то, что собою выражают — и сами набираются точности и силы от своих предметов: ( Read more... )
Бывают слова столь страстные, точные, терпкие, что очевидно питают собою все то, что собою выражают — и сами набираются точности и силы от своих предметов: ( Read more... )
Какая ночь совершается в вышине
Sep. 18th, 2010 07:41 am.
"Он весело пообедал". Тепло, животворно, вкусно — слова, сваренные вкрутую, а не "в мешочек", как у "писателя". Хочется даже посибаритствовать на кровати Акакия Акакиевича и помечтать о беззаконности его законной женитьбы на Шинели. Но и здесь уже какое-то предчувствие конца жизнерадостного гоголевского пищеварения. ( Read more... )
"Он весело пообедал". Тепло, животворно, вкусно — слова, сваренные вкрутую, а не "в мешочек", как у "писателя". Хочется даже посибаритствовать на кровати Акакия Акакиевича и помечтать о беззаконности его законной женитьбы на Шинели. Но и здесь уже какое-то предчувствие конца жизнерадостного гоголевского пищеварения. ( Read more... )
.
Оскорбителен не "гусак" Ивана Никифоровича, оскорбительно само желание оскорбить. Тем оскорбительнее должно выглядеть это намерение, чем невиннее само оскорбление. Это понимают Иваны Ивановичи. "Гусака" можно начинить любым содержанием, как яблоками. Пришить к нему любую статью. И гусь становится бараном.
Привет от миргородской лужи. 200 лет вместе.
Оскорбителен не "гусак" Ивана Никифоровича, оскорбительно само желание оскорбить. Тем оскорбительнее должно выглядеть это намерение, чем невиннее само оскорбление. Это понимают Иваны Ивановичи. "Гусака" можно начинить любым содержанием, как яблоками. Пришить к нему любую статью. И гусь становится бараном.
Привет от миргородской лужи. 200 лет вместе.
Двух соловьев поединок
Jun. 12th, 2010 08:49 am.
Не знаю, заметил ли кто-нибудь, что слепая крымская сука с псарни Ноздрева со временем клонировалась и принесла потомство: превратилась в бутылку крымского в чеховской корзине. В лукошке также провиант на много лет вперед, да уютный щенок, делающий "уюм, уюм, уюм", да последние крохи человечности в русской прозе. Феномен поэтического бессознательного Чехова. Настоящее чудо литературы.
Не знаю, заметил ли кто-нибудь, что слепая крымская сука с псарни Ноздрева со временем клонировалась и принесла потомство: превратилась в бутылку крымского в чеховской корзине. В лукошке также провиант на много лет вперед, да уютный щенок, делающий "уюм, уюм, уюм", да последние крохи человечности в русской прозе. Феномен поэтического бессознательного Чехова. Настоящее чудо литературы.
Два русские мужика
Dec. 28th, 2009 08:29 am.
Язык не просто первичен по отношению к бытию, он - предбытие, надбытие, бытие в себе, проливающееся сюда слабым светом. Смысл существования художника в том, чтобы соединить собой два мира, стать кровотоком.
Вся косноязычная политическая правда Солженицына погребена под его жестяным языком. Самое его имя отторгнуто русской речью и не врастет в нее. Это в полном смысле моральное и онтологическое костноязычие, уродство смысла и звука.
Два русские мужика стоят перед распахнутой дверью трактирной России и рассуждают об колесе, чтобы затем описать его. Один говорит "два русские мужика", другой - "два русских мужика", а за этим - вся пропасть и языка, и таланта, и понимания, и правды. В одной букве - замкнутость, тюрьма, в другой - простор, покой, воля.
Язык не просто первичен по отношению к бытию, он - предбытие, надбытие, бытие в себе, проливающееся сюда слабым светом. Смысл существования художника в том, чтобы соединить собой два мира, стать кровотоком.
Вся косноязычная политическая правда Солженицына погребена под его жестяным языком. Самое его имя отторгнуто русской речью и не врастет в нее. Это в полном смысле моральное и онтологическое костноязычие, уродство смысла и звука.
Два русские мужика стоят перед распахнутой дверью трактирной России и рассуждают об колесе, чтобы затем описать его. Один говорит "два русские мужика", другой - "два русских мужика", а за этим - вся пропасть и языка, и таланта, и понимания, и правды. В одной букве - замкнутость, тюрьма, в другой - простор, покой, воля.
Tags:
