verbarium

.
Все эти замшелые характеры текущей политики представляют собой какую-то вечную типологию российской прозы жизни - "правых и левых", "западников и славянофилов," "либералов и консерваторов". Но, как и в литературе, несмотря на производимые ими стилистические эффекты, в жизни они психологически и сюжетно занимают лишь маргинальное положение и просто создают фон исторического повествования. Содержанием романа оказывается совсем другое. Что-то не припомню в русской литературе этих жестяных героев, которые бы становились настоящими действующими лицами. Великая ирония "Бесов" Достоевского состоит в том, что его суетливые герои остаются живыми лишь в вымысле романиста. Даже "духи" русской революции и советской власти уже рассеялись за горизонтом. Зло вообще экстремально только только в воображении. Его нельзя переживать личностью, экзистенциально. Оно останавливается на границе духа. Зло и составляет главное содержание майи. Метафизически это имеет основание в том, что искусственное и вымышленное не может удержаться в действительности, а может существовать лишь в вымысле же. Солженицын, предпринявший героическую попытку соединить в себе литературного и политического персонажа, с треском провалил то и другое. Его литературная и политическая смерть взаимообусловлены. Слепота современников обычно такова, что она не в состоянии различить литературного и политического процесса, - того, как их герои меняются местами и исчезают в черновике Пишущего.