О высшей сознательности

.
В понимании "сознательного" и "бессознательного" до сих пор много путаницы. По умолчанию предполагается, что пространство бессознательного это какая-то небольшая автономная область, в которую сознание изредка совершает свои экскурсы, или бессознательное тайком навещает сознательное. На самом деле, территория бессознательного огромна и покрывает едва ли не б’ольшую часть территории так называемого "сознательного". Бессознательным является все, что совершается внутри сознания без санкции контролирующей инстанции надсознания. Все, что выполняется инстинктивно, в припадке спонтанной воли, под воздействием прихоти желания. Все, что стало "навыком", "профессией" и "привычкой". Все, что стало "буднями". Любые неосознанные (бессознательные) действия, слова и поступки, независимо от того, хорошие они или дурные, становятся каммой (кармой) существ. Они формируют основу настоящей и будущей жизни, потому что в высшем смысле они безвольны, сопровождаются падением в ад бессознательного и самим бессознательным – т.е. совершены под действием неосознаваемой, следовательно, слепо управляющей воли. Это мировая воля, проницающая индвидуума как кислород. Она разлагает личную волю.

Подлинное сознательное начинается со второго этажа сознания, с сознания самого сознания. Выход на этот уровень чрезвычайно труден и дается только медитативной практикой и отказом от чувственности и праздного мышления. От переживаний чувственности как сознательной установки на удовольствие. От самодовлеющих переживаний интеллекта, потворствующих этой чувственности. Собственно, чувственность и бесконтрольное самовоспроизводство ментальных процессов и составляют "плодородный слой" нижнего сознания. Они и есть "бессознательное". Оставаясь внутри этой среды самосознания, сознание гибнет.

Истинное сознательное начинается со следующей стадии, когда мы наблюдаем чувственные и ментальные процессы в сознании с высоты самоотречения и оставляем их "неприкосновенными". Не соединяясь и не сливаясь с ними. Они "не наши", они "ничьи". Наблюдая их как участников постороннего движения, как серии чувственных потоков и мылеформ, мы не выражаем к ним никакого отношения, а просто принимаем их к сведению, не погружаясь в них ни влечением, ни отвращением. Просто фиксируем и отпускаем их с миром как безобидных тварей. Через какое-то время они отпускают нас и прекращают движение, растворяются в тумане бессознания. Здесь мы попадаем в зону ментального молчания, камеру сознательной сенсорной и ментальной депривации, из которой впредь будем беспристрастно наблюдать за театром самих себя. Здесь начинается последнее представление нашей жизни, в котором мы больше не актеры, а только зрители. Здесь открывается возможность истинного сознания. Путь к осознанию всего происходящего с нами в каждое мгновение бытия — сатипаттхана. Четвероякое приложение сознательного усилия к этому пониманию есть подлинная концентрация сознания. Она возможна, когда находишься внутри этого защищенного пространства равностности и невозмутимости. Отсюда мы начинаем свой по-настоящему сознательный — и вооруженный — поход в мир. Здесь мы неуязвимы.

С этого момента сознательного привязывания сознания к избранному объекту начинается внимательность (сати) и ясная сознательность (сампаджаньня), направленные на тело и все отправления тела; на все испытываемые и зарождающиеся ощущения; на все состояния разума; на все объекты разума. Рассмотрение всякого объекта сознания беспристрастно, до того, как он проникнет в нас и начнет свое кумулятивное движение в психике, означает торможение бессознательного, успокоение воли. Торможение бессознательной воли в себе есть обуздание мировой воли и воспитание личной. Это подлинное расширение сознания - области сознательного сознательного и завоевание бессознательного, в котором все наши несчастья, падения и ошибки. Это и только это есть истинный буддизм. Это Четвероевангелие Будды.