Рынок ловких
Oct. 24th, 2010 09:13 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
verbarium.
Позвонил знакомый и между делом стал возмущаться:
– Было 140-летие Бунина и хоть бы одна собака мявкнула! А ведь писатель! Язык – чистое золото.
"Чистое серебро", осторожно поправил я мысленно. – "Чистое золото – "собака мявкнула".
Я улыбнулся. Приятель собачник, его жена кошатница.
– Зато Михалков по всем каналам! – продолжал он размахивать руками. – Постельничий, мля!
Отговорили, а я вспомнил, как на каком-то писательском сборише Евтушенко завопил на меня, тыча в мою сторону мизинцем с брильянтовым перстнем: "Он оскорбил меня! Меня! Поэта!". – Что-то по поводу моего замечания о их вечных шестидесятнических собачьих свадьбах с Советской властью.
– А вы оскорбили 300 миллионов! – сказал ему я. – И меня лично.
– Чем?! Чем?!
– Своими тиражами.
Что тут поднялось. А я еще не сказал ему, что Теннеси Уильямс уличил его в связях с КГБ. Вот было бы стояние на Угре.
А ведь ничего не изменилось. Все те же тиражи (с поправкой на "рынок"), все те же персонажи. Все так же "либералы" и "патриоты", под шумок, что нет ходу настоящей культуре и маленьких тиражах Тютчева и Цветаевой, нищих зарплатах музейщиков и библиотекарей, продолжают делить между собой "рынок" и навязывать себя миллионам, пихаясь локтями, под лицемерные вздохи о загнанной культуре и темноте народа. Все те же Пугачевы, Михалковы, Резники, Коллективныйиосифгришковец – весь Краснознаменный Кремлевский Аншлаг песни и пляски имени Моисеева. Евтушенко открывает музей имени себя с картинами Шагала! Wall Street Дорогомиловского рынка.
Сколько же на один квадратный сантиметр оглохшей родины этих эфирных михалковых и басковых, канделак и собчак, с аннинскою лентой архангельсхих. Ни продохнуть от них, ни протолпиться сквозь них ни библиотекарю, ни Фету. Совесть надо иметь, господа, отойдите в сторону, затоптали вы своей хамской щедроватостью бедную русскую культуру.
Позвонил знакомый и между делом стал возмущаться:
– Было 140-летие Бунина и хоть бы одна собака мявкнула! А ведь писатель! Язык – чистое золото.
"Чистое серебро", осторожно поправил я мысленно. – "Чистое золото – "собака мявкнула".
Я улыбнулся. Приятель собачник, его жена кошатница.
– Зато Михалков по всем каналам! – продолжал он размахивать руками. – Постельничий, мля!
Отговорили, а я вспомнил, как на каком-то писательском сборише Евтушенко завопил на меня, тыча в мою сторону мизинцем с брильянтовым перстнем: "Он оскорбил меня! Меня! Поэта!". – Что-то по поводу моего замечания о их вечных шестидесятнических собачьих свадьбах с Советской властью.
– А вы оскорбили 300 миллионов! – сказал ему я. – И меня лично.
– Чем?! Чем?!
– Своими тиражами.
Что тут поднялось. А я еще не сказал ему, что Теннеси Уильямс уличил его в связях с КГБ. Вот было бы стояние на Угре.
А ведь ничего не изменилось. Все те же тиражи (с поправкой на "рынок"), все те же персонажи. Все так же "либералы" и "патриоты", под шумок, что нет ходу настоящей культуре и маленьких тиражах Тютчева и Цветаевой, нищих зарплатах музейщиков и библиотекарей, продолжают делить между собой "рынок" и навязывать себя миллионам, пихаясь локтями, под лицемерные вздохи о загнанной культуре и темноте народа. Все те же Пугачевы, Михалковы, Резники, Коллективныйиосифгришковец – весь Краснознаменный Кремлевский Аншлаг песни и пляски имени Моисеева. Евтушенко открывает музей имени себя с картинами Шагала! Wall Street Дорогомиловского рынка.
Сколько же на один квадратный сантиметр оглохшей родины этих эфирных михалковых и басковых, канделак и собчак, с аннинскою лентой архангельсхих. Ни продохнуть от них, ни протолпиться сквозь них ни библиотекарю, ни Фету. Совесть надо иметь, господа, отойдите в сторону, затоптали вы своей хамской щедроватостью бедную русскую культуру.
Tags:
