![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
В Совет безопасности
.
Я люблю опасные мысли, я люблю опасные книги, я люблю опасных людей. Опасен Толстой, не опасен Достоевский; опасен Шопенгауэр, не опасен Ницше. Опасен Будда, не опасен Христос. Истинные мысли человечности исходят от опасных людей. Неопасные порождают слабость и насилие. Они вечная угроза свободе и миру и превращение его в опасность
Как я определяю опасность? Как бесстрашие, как полное отсутствие надежды здесь и там, как беспощадное ощущение автономности "я" вплоть до полного отделения его от Бога - вплоть до полного его самоуничтожения.
Поэтому необходимо различать две цивилизации: цивилизацию комфорта, в которой "я" тешится и жиреет, и цивилизацию опасности, в которой оно прекращается. К какой он ближе, каждый выбирает сам. Но уже самый момент выбора - опасен.
Я люблю опасные мысли, я люблю опасные книги, я люблю опасных людей. Опасен Толстой, не опасен Достоевский; опасен Шопенгауэр, не опасен Ницше. Опасен Будда, не опасен Христос. Истинные мысли человечности исходят от опасных людей. Неопасные порождают слабость и насилие. Они вечная угроза свободе и миру и превращение его в опасность
Как я определяю опасность? Как бесстрашие, как полное отсутствие надежды здесь и там, как беспощадное ощущение автономности "я" вплоть до полного отделения его от Бога - вплоть до полного его самоуничтожения.
Поэтому необходимо различать две цивилизации: цивилизацию комфорта, в которой "я" тешится и жиреет, и цивилизацию опасности, в которой оно прекращается. К какой он ближе, каждый выбирает сам. Но уже самый момент выбора - опасен.