"Срамные части человеческой души"

[verbarium]

.
— так называет Ницше зависть и ревность.

Метаметафорист, однако. Скорее, срам и хитрость — прятать один срам за "срамными частями" другого. И что делать тому, кто самое "душу" считает срамом?

Так срам своей "души" человек прячет за срамом "тела". А срам тела за срамом души.

Но и сами "срамные части" тела есть отвлечение от какой-то еще большей гнусности души и тела и есть выражение этого маскируемого срама.

Ощущение "души" это во многом ощущение присутствия "нечистой совести" тела. Или на ее месте метафизическая дыра "Бога". Настоящей совести отсутствия себя в мире почти ни у кого нет. До нее еще надо дорасти.

Comments

[irinas1.livejournal.com]

Вы, конечно, знаете достаточно избитое утверждение, приписываемое Тертуллиану (интересно, что он на самом деле сказал?) о том, что душа по природе христианка. Тяжело отказываться и от того, и от другого - видимо, живое несовершенное "я" не дает. Интересно, что отказ от него в христианстве предполагает, условно говоря, растворение в других, а в буддизме - растворение в Предвечном (или как он там называется). Для сегодняшнего человека второй вариант, очевидно, более осуществим, поскольку первый предполагает долю божественного присутствия, собственно, и дарующего альтруизм.

[verbarium.livejournal.com]

Трудно говорить о растворении в "Предвечном", если нет субъекта этого растворения. "Есть страдание - нет страдающего. Есть путь - нет идущего по нему". Но все это вопросы столь тонкие и "окончательные",что решение их, лежит в области самого реального освобождения, вне слов. Словами и молчанием можно только приближаться к этому пониманию. Вы верно замечаете о несовершенстве нашего "я", препятствующего принять отречение от себя. Это и есть в буддизме путь практического освобождения, постепенная добровольная утрата этого ощущения. Одно понимание и прннятие доктрины каммы размывает "уникальность" нашего мнимого "я" - трудно выделить какое-либо значимое содержание этого "я" в бесконечном круговроте рождений и смертей. Сегодня я Толстой, завтра Смердяков, послезавтра надзиратель в тюрьме, гусеница, собака, личинка. Какое "я" считать тогда "своим" и где место этому "своему"? Но, разумеется, если принимается эта доктрина. Я лично не принимать ее не могу, все становится без нее бессмысленным и непонятным.

[irinas1.livejournal.com]

Буддизм называет это освобождением, но мне (простите за наглость) всегда казалось, что это неполная истина. То есть в идеале я за совмещение доктрин: за относительную ценность "я", но не за потерю его. Необходимость баланса, совмещения, синтеза. Неполнота отказа. "Только размер потери и делает смертного равным богу", да? Значит, необходимо, чтобы была потеря, но не полное изничтожение. Дух, балансирующий на остриях противоположных сил, заведомо богаче и гибче духа одной безусловной веры.

[verbarium.livejournal.com]

Мне так не кажется (о балансе и др). Я же написал, что невозможно как-либо содержательно идентифицировать "я" в его бесконечной истории. Самое смешное, что его и в этой жизни нельзя оттождествить с чем-либо постоянным, незыблемым, беспечальным. Словом, отказ от "я", неверие в постоянную неизменную "душу" - это, наряду с принятием Будды как верховного учителя, Его учения и его Сангхи (общины) - цена вхождения на первый благородноый путть (из 4-х). Дороже всех сокровищ мира, говорит Будда, вступление на этот путь, но и труднее всего. Собственно, это почти окончательное сумммирование всего кармического опыта личности. Тут уж ничего не поделаешь, кто гоов, тот принимает этот путь. Но исторически этот путь пройдут все..